Неточные совпадения
Несмотря, однако ж,
на такую размолвку, гость и хозяин поужинали вместе, хотя
на этот раз не стояло
на столе никаких
вин с затейливыми именами. Торчала одна только бутылка с каким-то кипрским, которое было то, что называют кислятина во всех отношениях. После ужина Ноздрев сказал Чичикову, отведя его в боковую комнату, где была приготовлена для него постель...
Но мы, ребята без печали,
Среди заботливых купцов,
Мы только устриц ожидали
От цареградских берегов.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызнутых лимоном.
Шум, споры — легкое
виноИз погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет.
Вдовы Клико или Моэта
Благословенное
виноВ бутылке мерзлой для поэта
На стол тотчас принесено.
Оно сверкает Ипокреной;
Оно своей игрой и пеной
(Подобием того-сего)
Меня пленяло: за него
Последний бедный лепт, бывало,
Давал я. Помните ль, друзья?
Его волшебная струя
Рождала глупостей не мало,
А сколько шуток и стихов,
И споров, и веселых снов!
Он встал
на ноги, посмотрел неуверенно в пол, снова изогнул рот серпом. Макаров подвел его к
столу, усадил, а Лютов сказал, налив полстакана
вина...
В кухне — кисленький запах газа,
на плите, в большом чайнике, шумно кипит вода,
на белых кафельных стенах солидно сияет медь кастрюль, в углу, среди засушенных цветов, прячется ярко раскрашенная статуэтка мадонны с младенцем. Макаров сел за
стол и, облокотясь, сжал голову свою ладонями, Иноков, наливая в стаканы
вино, вполголоса говорит...
Самгин пошел за ним. У
стола с закусками было тесно, и ораторствовал Варавка со стаканом
вина в одной руке, а другою положив бороду
на плечо и придерживая ее там.
…Самгин сел к
столу и начал писать, заказав слуге бутылку
вина. Он не слышал, как Попов стучал в дверь, и поднял голову, когда дверь открылась. Размашисто бросив шляпу
на стул, отирая платком отсыревшее лицо, Попов шел к
столу, выкатив глаза, сверкая зубами.
Вином от нее не пахло, только духами. Ее восторг напомнил Климу ожесточение, с которым он думал о ней и о себе
на концерте. Восторг ее был неприятен. А она пересела
на колени к нему, сняла очки и, бросив их
на стол, заглянула в глаза.
— Ну, что твой стрелок? — спросил Варавка. Выслушав ответ Клима, он недоверчиво осмотрел его, налил полный фужер
вина, благочестиво выпил половину, облизал свою мясную губу и заговорил, откинувшись
на спинку стула, пристукивая пальцем по краю
стола...
Поправив
на голове остроконечный колпак, пощупав маску, Самгин подвинулся ко
столу. Кружево маски, смоченное
вином и потом, прилипало к подбородку, мантия путалась в ногах. Раздраженный этим, он взял бутылку очень холодного пива и жадно выпил ее, стакан за стаканом, слушая, как спокойно и неохотно Кутузов говорит...
Пошли. В столовой Туробоев жестом фокусника снял со
стола бутылку
вина, но Спивак взяла ее из руки Туробоева и поставила
на пол. Клима внезапно ожег злой вопрос: почему жизнь швыряет ему под ноги таких женщин, как продажная Маргарита или Нехаева? Он вошел в комнату брата последним и через несколько минут прервал спокойную беседу Кутузова и Туробоева, торопливо говоря то, что ему давно хотелось сказать...
Турчанинов вздрагивал, морщился и торопливо пил горячий чай, подливая в стакан
вино. Самгин, хозяйничая за
столом, чувствовал себя невидимым среди этих людей. Он видел пред собою только Марину; она играла чайной ложкой, взвешивая ее
на ладонях, перекладывая с одной
на другую, — глаза ее были задумчиво прищурены.
Еврей сконфуженно оглянулся и спрятал голову в плечи, заметив, что Тагильский смотрит
на него с гримасой. Машина снова загудела, Тагильский хлебнул
вина и наклонился через
стол к Самгину...
Сел к
столу, потирая руки, покусывая губы. Сказал горничной, какое принести
вино, и, растирая темные волосы
на щеках, затрещал, заговорил...
Опираясь локтями
на стол, поддерживая ладонью подбородок, он протянул над
столом левую руку с бокалом
вина в ней, и бесцветные глаза его смотрели в лицо Самгина нехорошо, как будто вызывающе. В его звонком голосе звучали едкие, задорные ноты.
Вино он брал с биржи и прятал сам, и сам доставал; но
на столе никогда никто не видал ничего, кроме графина водки, настоенной смородинным листом;
вино же выпивалось в светлице.
Тогда лишь только стало явно,
Зачем бежала своенравно
Она семейственных оков,
Томилась тайно, воздыхала
И
на приветы женихов
Молчаньем гордым отвечала,
Зачем так тихо за
столомОна лишь гетману внимала,
Когда беседа ликовала
И чаша пенилась
вином...
Он взглянул
на Веру: она налила себе красного
вина в воду и, выпив, встала, поцеловала у бабушки руку и ушла. Он встал из-за
стола и ушел к себе в комнату.
Чрез полчаса
стол опустошен был до основания.
Вино было старый фронтиньяк, отличное. «Что это, — ворчал барон, — даже ни цыпленка! Охота таскаться по этаким местам!» Мы распрощались с гостеприимными, молчаливыми хозяевами и с смеющимся доктором. «Я надеюсь с вами увидеться, — кричал доктор, — если не
на возвратном пути, так я приеду в Саймонстоун: там у меня служит брат, мы вместе поедем
на самый мыс смотреть соль в горах, которая там открылась».
Тут стояло двое-трое столовых часов, коробка с перчатками, несколько ящиков с
вином, фортепьяно; лежали материи, висели золотые цепочки, теснились в куче этажерки, красивые столики, шкапы и диваны,
на окнах вазы,
на столе какая-то машина, потом бумага, духи.
Роскошь потребует редкой дичи, фруктов не по сезону; комфорт будет придерживаться своего обыкновенного
стола, но зато он потребует его везде, куда ни забросит судьба человека: и в Африке, и
на Сандвичевых островах, и
на Нордкапе — везде нужны ему свежие припасы, мягкая говядина, молодая курица, старое
вино.
Появилось откуда-то шампанское. Привалова поздравляли с приездом, чокались бокалами, высказывали самые лестные пожелания. Приходилось пить, благодарить за внимание и опять пить. После нескольких бокалов
вина Привалов поднялся из-за
стола и, не обращая внимания
на загораживавших ему дорогу новых друзей, кое-как выбрался из буфета.
К
столу с
винами подошел «московский барин»; он блуждающим взглядом посмотрел
на Привалова и Веревкина, налил себе рюмку
вина и, не выпив ее, пошатываясь вышел из комнаты.
На двух
столах помещались
вина и закуски.
Но убранство комнат также не отличалось особым комфортом: мебель была кожаная, красного дерева, старой моды двадцатых годов; даже полы были некрашеные; зато все блистало чистотой,
на окнах было много дорогих цветов; но главную роскошь в эту минуту, естественно, составлял роскошно сервированный
стол, хотя, впрочем, и тут говоря относительно: скатерть была чистая, посуда блестящая; превосходно выпеченный хлеб трех сортов, две бутылки
вина, две бутылки великолепного монастырского меду и большой стеклянный кувшин с монастырским квасом, славившимся в околотке.
На этом
столе, или стойке, продается
вино.
Вино и чай, кабак и трактир — две постоянные страсти русского слуги; для них он крадет, для них он беден, из-за них он выносит гонения, наказания и покидает семью в нищете. Ничего нет легче, как с высоты трезвого опьянения патера Метью осуждать пьянство и, сидя за чайным
столом, удивляться, для чего слуги ходят пить чай в трактир, а не пьют его дома, несмотря
на то что дома дешевле.
Имел отличных поваров, выписывал из Москвы настоящее виноградное
вино и всякую бакалею, держал открытый
стол для господ дворян, а псовая охота его даже составляла гордость целой губернии, хотя собачий лай и визг, немолчно раздававшиеся
на псарном дворе, положительно отравляли существование соседей.
Становилось шумнее. Запивая редкостные яства дорогими
винами, гости пораспустились. После тостов, сопровождавшихся тушами оркестра, вдруг какой-то подгулявший гость встал и потребовал слова. Елисеев взглянул, сделал нервное движение, нагнулся к архиерею и шепнул что-то
на ухо. Архиерей мигнул сидевшему
на конце
стола протодьякону, не спускавшему глаз со своего владыки.
Только раз как-то за
столом «общественных деятелей» один из них, выбирая по карточке
вина, остановился
на напечатанном
на ней портрете Пушкина и с возмущением заметил...
Традиционно в ночь
на 12 января огромный зал «Эрмитажа» преображался. Дорогая шелковая мебель исчезала, пол густо усыпался опилками, вносились простые деревянные
столы, табуретки, венские стулья… В буфете и кухне оставлялись только холодные кушанья, водка, пиво и дешевое
вино. Это был народный праздник в буржуазном дворце обжорства.
В другой та же история, в третьей —
на столе полштофа
вина, куски хлеба и огурцы — и ни одного жильца.
Это замечание поставило хозяина в тупик: обидеться или поворотить
на шутку? Вспомнив про дочерей, он только замычал. Ответил бы Харитон Артемьич, — ох, как тепленько бы ответил! — да лиха беда, по рукам и ногам связан. Провел он дорогого гостя в столовую, где уже был накрыт
стол, уставленный
винами и закусками.
— Я сумею покориться, — возразила Варвара Павловна и склонила голову. — Я не забыла своей
вины; я бы не удивилась, если бы узнала, что вы даже обрадовались известию о моей смерти, — кротко прибавила она, слегка указывая рукой
на лежавший
на столе, забытый Лаврецким нумер журнала.
— Пан пил чай, — заметила Катря, прибирая посуду
на столе. — Пан не хоче чаю. Який пану чай, колы
вин напивсь?
— Инок из скитов, — шепотом ответил Андриян Николаев. — Ни рыбы, ни
вина не вкушает и с мирскими не трапезует: ему сюда подавали
на рабском
столе.
На столе, между зажженными канделябрами, торчали из мельхиоровой вазы, отпотевшей от холода, два белых осмоленных горлышка бутылок, и свет жидким, дрожащим золотом играл в плоских бокалах с
вином.
Сине и едко было в кабинете от густого табачного дыма,
на свечах в канделябрах застыли оплывшие бородавчатые струйки; залитый кофеем и
вином, забросанный апельсинными корками
стол казался безобразным.
— Что это такое вы делаете — не даете мне лошадей! — воскликнул он, входя к ней в залу, в которой
на столе были уже расставлены закуска и
вина разные.
Обед был прекрасно сервирован и прекрасно приготовлен. Несколько выпитых стаканов
вина заметно одушевили хозяина. Когда встали из-за
стола и все мужчины перешли в его кабинет пить кофе и курить, он разлегся красивым станом своим
на диване.
На столе стояли три бутылки — с белым и красным
вином и с мадерой, — правда, уже начатые и заткнутые серебряными фигурными пробками, но дорогие, хороших иностранных марок.
В трактире Иван Миронов спросил себе
на 8 копеек
вина и чая и, отогревшись и даже распотевши, в самом веселом расположении духа беседовал с сидевшим у его же
стола дворником.
— Ну,
на нынешний день, Анна Ивановна, супружеские советы отложим в сторону. Вредно ли, не вредно ли, а я, значит, был бы свинья, если б не напился ради приятеля! Полюбуйся, брат! — продолжал он, указывая
на стол, — пусто! пьем, сударь, воду; в общество воздержания поступил! Эй вы, олухи,
вина! Да сказать ключнице, чтоб не лукавила, подала бы все, что есть отменнейшего.
Через пять минут являются
на столе яблоки и виноград и бутылки тенерифа, того самого, от которого и жжет и першит в горле. Мальчуган, минуя сластей, наливает рюмку
вина и залпом выпивает ее.
— Розовое, братец, нынче в большом ходу! в Петербурге
на всех хороших
столах другого не подают!.. Я, братец, шампанское
вино потому предпочитаю, что оно
вино нежное, для желудка необременительное!
Горехвастов, который совсем было и забыл про Флоранс, посмотрел
на меня глазами несколько воспаленными,
на минуту задумался, провел как-то ожесточенно рукою по лбу и по волосам и наконец ударил кулаком по
столу с такою силой, что несколько рюмок полетело
на пол, а
вино расплескалось
на подносе.
Он допускал, в пользу ее, отступления от правил табльдота; он предоставлял ей лучшее место за
столом, придвигал и отодвигал ее стул, собственноручно накладывал ей
на тарелку лакомый кусок, наливал в стакан
вино и после обеда, надевая ей
на плечи мантилью, говорил: so!. [так!]
Раздав все подарки, княжна вбежала по лестнице
на террасу, подошла и отцу и поцеловала его, вероятно, за то, что он дал ей случай сделать столько добра. Вслед за тем были выставлены
на столы три ведра
вина, несколько ушатов пива и принесено огромное количество пирогов. Подносить
вино вышел камердинер князя, во фраке и белом жилете. Облокотившись одною рукою
на стол, он обратился к ближайшей толпе...
Прошел он с полным благоприличием: сначала, как обыкновенно, говорили только в аристократическом конце
стола, то есть: Четвериков, князь и отчасти предводитель, а к концу, когда выпито было уже по несколько рюмок
вина, стали поговаривать и
на остальной половине.
На другом углу
стола, за тарелками котлет с горошком и бутылкой кислого крымского
вина, называемого «бордо», сидят два пехотных офицера: один молодой, с красным воротником и с двумя звездочками
на шинели, рассказывает другому, старому, с черным воротником и без звездочек, про альминское дело.